Королевская кровь. Книга 2 - Страница 22

Первый ее выезд состоялся через несколько дней после выписки — королева изъявила желание навестить раненых, остающихся после землетрясения в госпиталях столицы. Это было верно и по политическим, и по человеческим соображениям, но Байдек предпочел бы, чтобы ее посчитали бездушной и черствой, чем чтобы жена подвергала себя риску.

Конечно, он ничего не сказал и не стал протестовать против поездки. Но за два дня до поездки с Севера, с его части были выписаны военные маги, мастера щитов. Они прикрывали Василину от метательного и стрелкового оружия, а также боевых заклинаний. Конечно, от кого-то действительно мощного они бы не уберегли, но задержать задержали бы. На крышах домов по ходу следования кортежа залегли снайперы, машина была бронированной и была способна выдержать даже прямое попадание мины. А в больнице он держался рядом с королевой, готовый, как и другие телохранители, закрыть ее телом и вывести при малейших признаках внештатной ситуации.

Василина, и не подозревая о работе, проделанной супругом и о его напряженном состоянии, необыкновенно красивая сейчас в светлом официальном костюме, с собранными в прическу своими кудряшками, улыбалась людям, здоровалась с персоналом и пациентами, интересовалась здоровьем, задавала вопросы о нуждах учреждений и перспективах реабилитации, и была совершенно безмятежна. И, даже, кажется, счастлива. А вот Мариан смог выдохнуть только тогда, когда их автомобиль пересек ворота дворцовой территории и въехал в подземный гараж. И он впервые подумал, что, возможно, должность начальника охраны стоило бы занять кому-то, кто не зависит так эмоционально от охраняемого объекта. Кому-то, кто был бы более профессионален, чем он и более хладнокровен, потому что эмоции порождают ошибки. Но тогда, возможно, он нервничал бы из-за того, что охрану самого дорогого контролирует другой человек. И, пока профессионала, которому он бы достаточно доверял, не нашлось, он будет продолжать делать все возможное, чтобы ни одна тварь к его семье приблизиться не могла. Как бы сильна она ни была.

Марина

— Ваше Величество, я, к сожалению, могу помочь вам только теорией, объяснив запомнившиеся мне в бытность придворным магом при вашем деде принципы действия вашей родовой магии. Я объясню, что умел ваш дед, как он это делал, но показать не смогу. Практиковаться вам придется самой, потому что я классический маг и не имею к специфической магии Рудлогов отношения, — заявил Алмаз Григорьевич сестре на первом нашем «занятии». — Ваш дар, как и у всей аристократии, замешан на вашей крови. И источник силы вам нужно искать именно там, пытаться ощутить отклик, почувствовать чистую энергию. Это основа, из которой вы потом сможете лепить то, что захотите.

Я слушала его внимательно, потому что «чистую энергию» уже ощущала в памятный вечер, когда меня раскрыли. Но, увы, могла только слушать и смотреть на упражнения сестры. Вся сила во мне была выжжена дочиста, и это ощущалось как легкий авитаминоз — слабость и недовольство окружающим миром. Хотя последнее было мне всегда свойственно и так.

Василинка, выслушав описание старого мага, пробовала создать щит, а мы благоразумно отступили за ее спину. В прошлый раз вместо щита получилось что-то атакующее, и только по счастливой случайности я не вернулась снова в лазарет.

— Вы выплескиваете энергию, а, строя щиты, надо, наоборот, замыкать ее на себя, Ваше Величество, будто вы надуваете воздушный шар, только вместо рта — ваша рука, а шар окружает вас со всех сторон, — поправлял ее маг, а Василина хмурилась и старалась снова.

— Не получается, — сказала она в который раз, — мне, чтобы получилось, разозлиться надо или расстроиться.

— Это нормально, девонька, тьфу, Ваше Величество, — раздражающе жизнерадостно сообщил Алмаз Григорьевич. — Стихии у наших студентов тоже сначала на эмоциях откликаются. А у жрецов и духовников — на молитвенное рвение. Сначала пробуйте с эмоциями, потом научитесь вызывать отклик и без них.

Я, слушая его, честно пыталась вызвать в себе ощущения отклика родовой силы при последнем «всплеске эмоций». Вдруг сейчас как прорвет блокаду, и снова появятся призрачные плети? Но то ли потому, что воспоминания об отклике силы неизменно сопровождались другими, не самыми приятными воспоминаниями, то ли сестренка настолько качественно меня приложила, но кровь моя молчала. Глухо.

— У меня есть шанс восстановиться? — спросила я нашего ворчливого учителя на первом уроке. Мне не столько нужна была способность нападать и защищаться. Я очень хотела, чтобы вернулся мой внутренний компас. Потому что поиски старшей сестры пока не принесли результатов. Группы, прочесывающие южные предгорья Милокардер и пустыню, продвигались медленно, связь была плохой, и ежедневные отчеты в основном сводились к тому, сколько километров удалось пройти и какую информацию собрать. Информация была скупа. Удалось найти нескольких человек, которые видели, как тройка удаляющихся драконов или больших птиц летит на юг. Но про юг мы и сами знали. С ними провели реконструкцию и удалось определить более-менее точное направление полета похитителей. По нему и искали, и оставалось надеяться, что коварные драконы не совершили где-нибудь вне поля видимости поворот и не полетели в другую сторону. Не помогали и спутники — по словам Тандаджи, Пески были сплошным слепым пятном.

— Шанс всегда есть, Ваше Высочество, — сказал он твердо, теребя кончик бороды. — Ваш случай не уникален, я много видел студентов, которые переоценили свои силы или не смогли контролировать поток. Кто-то из них после этого приобретал новые умения, кто-то просто восстанавливался, но были и те, кто терял способности к магии навсегда. Так что ты не горюй, — он забавно путал «вы» и «ты», и в одном предложении мог употребить сразу два обращения, — не горюй, слушай, запоминай, а потом, уверен, пригодится.